10 июня указом президента ИРИ в присутствии министра энергетики и губернатора провинции Хормозган ИРИ и представителя министерства энергетики РФ началась реализация проекта ТЭС "Сирик" мощностью 1400 МВт. Начало исполнительных работ на этом объекте с привлечением российского государственного кредита представляет собой новый связующий мост для развития сотрудничества в сфере электроэнергии и строительства электростанций между Ираном и Россией. Принимая во внимание важность наращивания взаимоотношений Ирана и России в энергетической сфере, мы обратились за комментарием к ведущему эксперту Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при правительстве РФ Станиславу Митраховичу.

- Станислав Павлович, как вы знаете, на юге Ирана в Сирике дан старт проекту строительства одноименной ТЭС. Проект реализуется совместно с российской компанией, в частности Россия предоставила кредит и предоставит свои технологии. Как бы вы прокомментировали этот момент? Хотелось бы узнать Ваше мнение.

- В качестве комментария можно сказать то, что, по всей видимости, этот контракт выгоден обеим сторонам. Иран получает возможность построить у себя крупную теплоэлектростанцию, стоимость ее будет около 1,2-1,4 млрд. евро, а мощностью - 1,4 ГВт, а это довольно много. Соответственно, электрификация Ирана повысится, надежность снабжения электричеством тоже повысится. Станция строится в кредит, который выдает Россия, то есть у Ирана нет необходимости мгновенного найти где-то дополнительный объем денег, так что для Ирана эта ситуация выгодна, когда Россия дает кредит и она же строит.

К тому же Иран находится в условиях санкционного противостояния с рядом западных стран. Несмотря на смену власти в Америке, до сих пор не сняты многие санкции, поэтому для Ирана реализовывать крупные технологические проекты с участием иностранцев сейчас сложно, по крайней мере, иностранцев из Запада. Поэтому иностранцы из России или Китая получают так сказать больше преимуществ в этом вопросе, что вполне логично.

Что касается интереса России, то Россия все-таки рассчитывает, что кредит ей Иран отдаст и все-таки этот кредит со ставкой процентной. Подробности её не раскрывались, но явно, что какие-то деньги, проценты, за пользование этим кредитом, будут выплачены. Также Россия получает возможности поставить туда на этот проект свою высокотехнологичную продукцию. В частности турбины построит российская компания под названием «Силовые машины» российского миллиардера Мордашова. Кстати было изменение в контракте – в качестве главного подрядчика по проекту вместо «Технопромэкспорта» теперь этим будут заниматься как раз «Силовые машины».

России важно иметь достаточно большой рынок сбыта для турбин и только тогда можно будет уйти от зависимости от иностранцев в сфере турбиностроения. Турбины большой мощности Россия вообще не делала в течение долгого времени, только-только  пытается с 2014 года – с момента ухудшения собственных отношений с Западом – резко нарастить производство турбин у себя. Это не так быстро делается. Для того, чтобы производить турбины нужно иметь достаточно большой рынок сбыта. Конкретно в России этого рынка сбыта может быть недостаточно, поэтому хорошо было бы найти внешних партнеров, ну скажем Иран, который тоже был бы готов эти турбины у себя принимать. То есть для России это – высокотехнологичный экспорт и это естественно то, что приветствуется в любой стране, в том числе и России.

Кстати «Силовые машины» находятся под американскими санкциями. Они изготавливали турбины при участии с Siemens,  которые потом в итоге попали в Крым. Из-за этого там были очередные проблемы с санкциями, но в итоге турбины запустили.

Поэтому «Силовые машины» не очень опасаются работать, например, с Ираном, потому что они итак находятся под санкциями. Как бы, хуже для них все равно не будет.

Вот в этом смысле, повторяю, здесь, мне кажется, есть разумные выгоды и для России и для Ирана в этом проекте, поэтому он и реализуется.

- Учитывая опыт сотрудничества «Силовых машин» и Ирана, находящихся под санкциями, какие еще возможные варианты сотрудничества в энергетической сфере российских компаний, также находящихся под санкциями, с Ираном вы видите?

- Если говорить про российские энергетические компании, которые работают в Иране и могут иметь проблемы из-за санкций, то это, конечно же, в первую очередь, «Росатом». «Росатом» - это крупнейшая из российских компаний, которая работает в Иране на проекте Бушер-2. Речь идет о строительстве второго блока и потенциально 3 блока Бушерской АЭС. «Росатом» - самая крупная из российских энергетических компаний в принципе и самая крупная из работающих в Иране.

Что касается российских нефтегазовых компаний, то они сейчас в Иране работать не хотят по двум причинам: первая – санкционный риск, второе – не совсем понятная экономическая модель: на сколько, действительно, удастся заработать деньги на этих проектах; и цена на нефть, как показали последние годы, может быть очень низкая. Плюс добыча нефти в Иране, если она действительно будет увеличиваться, будет создавать конкуренцию российской нефти на мировых рынках. Поэтому здесь российские компании не очень торопятся вкладывать деньги, то есть  ни «Роснефть», ни «Газпром», ни «Зарубежнефть» они в Иране не работают.

Причем «Зарубежнефть», которая имела контракт в Иране на разработку блоков «Абан» и «Западный Пайдар» (компания, которая этим занималась, называлась по-русски «ЗН Восток») она его продала. Эта компания перешла от «Зарубежнефти» в 2018 году в пользу компании, которая называется «ПромСырьеИмпорт» – это специальное российское федеральное государственное унитарное предприятие. Это чисто государственная компания, которая занимается тем, что берет на себя санкционные риски.

Так вот, из крупных российских компаний, повторяю, ни «Зарубежнефть», ни «Роснефть», ни «Газпром нефть» пока работать не хотят, так что «Силовые машины» и «Росатом» это, наверное, то, что – на самую ближайшую перспективу.

В случае снятия санкций с Ирана Байденом, – такое теоретически возможно – то я не исключаю возвращения интереса и у «Роснефти» и у «Газпрома» и у «Зарубежнефти» к работе в Иране. Может быть, будет реанимирован проект газопровода из Ирана в сторону Индии и Пакистана.

Что касается «Роснефти», то она может вложить деньги теоретически в случае ухода санкционных рисков. Но здесь опять же есть риск, что ту нефть, которую «Роснефть» добудет в Иране, эта нефть будет конкурировать с той нефтью, которую «Роснефть» добывает в самой России. Поэтому это вопрос не однозначный, но у «Роснефти» есть опыт вложений в Венесуэлу, потом активы были проданы и в иракский Курдистан. Так что я не исключаю. «Роснефть» на каком-то этапе в случае снятия санкций и в случае сохранения нынешнего руководства в «Роснефти» у власти, которое любит такие зарубежные проекты, я не исключаю, что вложения возможны, но явно не в ближайшее время. Пока самые главные – «Росатом» и «Силовые машины».

- Спасибо большое!

Беседу вел Парвиз Негматов